ТАЙНЫЙ РУССКИЙ ЦАРЬ МИХАИЛ АЛЕКСЕЕВИЧ

Чадо богоприимче!.. Ну, Симеонушко, вот тебе вести. Однако ты приказываешь: батюшко, отпиши что-нибудь!...Нарядна вор-блядь; в царской багрянице ездит и из золотой чаши подливает (Апокалипсис 17, 3-6).Упоила римское царство и польское, и многия окресные веси, да и в Русь нашу приехала во 160 году (1652 году Никон-патриарх), да царя с царицей напоила: так он и пьян стал; с тех мест не проспится; беспрестанно пиет кровь свидетелей Исусовых (По Кирилловой книге - через 1000 лет от Р.Х. совершилось отпадение римской церкви в латинство, через 600 лет Западная Русь отпала в унию, а через 60 лет той же участи должна остерегаться Русь). Ну, разумеете ли про жену ту, чада церковные? Всякая ересь блядня глаголется......Беда миру бедному пришла! Не пить чаша - в огнь посадят и кости пережгут, а пить чаша скверная сия - в негасимый огнь ввержену быть и в век нескончаемый в плач.....Так же и русаки бедные, - пускай глупы! - ради: мучителя дождались, полками во огонь дерзают за Христа, Сына Божия, света. Мудры блядины дети греки, да с варваром турским с одново блюда патриархи кушают рафленныя курки. Русачки же миленькие не так: во огнь лезет, а благоверия не предает...(5, стр.134).

Вполне вероятно, что и само Житие, Книги бесед и Книги толкований также предназначались для поучения молодого царевича на Керженец. (Взять хотя бы начало Жития, где протопоп Аввакум вспоминает исповедь молодой грешницы и способ унятия блудного огня - вроде похоже на ненавязчивый совет молодому и одинокому мужчине).
В ночь с 20 на 21 января 1676 года воевода Мещеринов воспользовавшись планом монаха-изменника Феоктиста захватывает спящий Соловецкий монастырь. Что ты величаешься и высишься, - спокойно говорил перед казнью архимандрит Никанор воеводе, - я не боюсь тебя, ибо как духовник и самодержца твоего душу в руке своей имею. Расправа над непокорными соловецкими образованейшими монахами, цветом русского монашества и русского православного духа, была жесточайшей - живьем на крюки под ребра подвешивали, живьем в лед вмораживали. Мало кто спасся. А с субботы на воскресенье, в 4 часа ночи 30 января 1676 года в муках, гное и струпьях, скончался 47-летний безумный царишко Алексей Михайлович. Тайной покрыто, кого на самом деле благословляет на царство перед своей смертью тишайший государь, но в некоторых источниках проскальзывает, что только энергичность и темперамент молодой царевны Софьи, организовавшей присягу бояр своему младшему брату Феодору не позволили нарышинско-матвеевсой партии провозгласить на царство 4-х летнего Петра (14, стр.67). И тогда царем на Руси стал 15-летний Феодор, а правителем государства назначается пока боярин Матвеев. Что на Руси было принято не всеми покорно, особенно теми, кто понимал, что по закону и совести ими должен править полный здравия старший царский сын Михаил Алексеевич - Бог дает Руси будущего царя в старшем сыне живущего. Те, кто активно не принял законность правления царя Феодора, стекаются к месту отшельничества Михаила - в керженские леса близ озера Светлояр. Неподалеку построили свои скиты спасшиеся от жестокой расправы соловецкие беглецы: старцы Арсений, Софонтий, Онуфрий. К осени 1676 года основан Анфисой Колычевой, родственницей святого Филиппа митрополита, на берегу Керженца богатый Оленевский скит, куда съезжается недовольная знать, образуя подобие царского двора. Не единицы, тысячи потянулись в Керженское Заволжье. А туда, к отверженному государю, шла не худшая часть Руси. Началось строительство невидимого града Китежа, мостилась гать, рубилась батыева тропа в сторону Го-родца-Малого Китежа. Ведь в самам деле началось строительство духовного государства в государстве светском! Количество переселившихся тогда на Керженец дворянских и крестьянских семей в десятки раз превышало по своей численности живущих в самом городе Нижнем Новгороде.
Никто не знает, что пережил отверженный наследник русского престола Михаил Алексеевич, когда до него в зимнюю ночь пришла двойная горькая весть - смерть отца и как бы по его воле восшествие на престол брата Феодора. Никак он не думал, что его жизнь повернет именно в эту сторону. Всю его жизнь его готовили на русский престол и он ответственно готовился к мудрому правлению, а тут теряется вмиг весь смысл жизни прошлой и жизни будущей. Пережив тяжкое известие, глуша его изнурительным физическим трудом, он не захотел возвращаться в отвергнувшую его Москву, решив остаться жить в лесу простым человеком. Взрослый, 27-летний мужчина, будучи холостым, после смерти родителей, по русскому обычаю, он уже мог сам решать свой семейный вопрос, не спрашивая уже ничьего разрешения. В Москву пишется письмо, что хочет жениться, пусть ему сосватают невесту. Стать его женой согласилась племянница боярыни Морозовой - Анастасия Урусова. Протопоп Аввакум пришлет ему свое благословение: Моли Бога о мне и всем заповеждь. И Настасья, хотящая быти ц(арица), пускай молится о мне. Смешница она, Сергий, хочет некрещенных крестить! Я говорю: во-то, реку, а девая хощет, яко Июдифь, победу сотворить. Материн большо у нея ум-от. Я ея маленьку помню, у тетушки той в одном месте обедывали. Бог ея благословит за великова и честнова жениха! Благословляет он и невесту с сестрой: ...Слушайте-тко, Евдокея и Настасьюшка, где вы не будете, а живите так, как мать и тетка жили(5, стр.171).

Повод для своего исторического забвения дал сам Михаил, совершив самую тяжелую и непоправимую ошибку в своей жизни. Наблюдая на успешное начало правления своего младшего брата и поверив в его будущее успешное царствование и его долгую жизнь, Михаил пишет ему секретное письмо, в котором ему сообщает-подбадривает, что у него нет в желаньях мешать его царствованию, тем более лишать его престола силой, пусть смело правит не оглядываясь на него. Неопытный Феодор делится содержанием этого письма со своим ближайшим окружением, которое с 1679 года составляли Иван Языков и Алексей Лихачев, тайных сторонников Матвеева, понимая ли, что написанное ему братом приравнивалось к официальному отречению Михаила от престола. Беда всех добрых людей - им трудно просто подумать, что низость рвущаяся к власти воспользуется любым предлогом, любой зацепкой, любой ситуацией, дающей ей хоть какой шанс для достижения своих честолюбивых замыслов. Именно письмо Михаила царствующему брату спускает с поводьев вожделения тех, кто его еще по баивался. В то время боярин Матвеев был в ссылке с сыном в Пустозерске, куда он попал по подозрению в отравлении царя Алексея Михайловича и в попытке дворцового переворота в пользу рода Нарышкиных. И думаю, что в доносе, по которому увлекающийся магией Матвеев был отправлен в ссылку, есть доля правды: Он показывал, что остаток лекарств после государя выпивал; но близкие люди, ходившие за государем, объявили, что не выпивал... А один лекарь донес, что лечил у Матвеева его карлика, который жаловался ему, лекарю, что болен от господских побоев, что раз он заснул за печью в палате, в которой Матвеев с одним доктором читали черную книгу, и во время чтения в палату пришло множество злых духов, и они указали боярину, что у них в покое есть третий человек; тогда боярин вскочил и, найдя его за печью, сорвал с него шубу, ударил его оземь, топтал ногами и выкинул за двери замертво... Доктор, доносивший об этом, прибавил от себя, что и сам он видел, как Матвеев читал черную книгу и что грек-переводчик по этой книге учил самого Матвеева и сына его Андрея(13, стр.344). И вот этот многоопытный Матвеев начал через верных ему бояр плести новую интригу. 14 апреля 1681 года заживо сжигается вместе с выдающимися проповедниками старообрядчества: Лазарем, Феодором и Епифанием протопоп Аввакум - тайный духовник опального Михаила, тем самым как бы давая понять тому, что он уже для властвующих в Москве - никто. А того в Керженских лесах сжигал стыд, так как ему было понятно, что он, выходит, самолично распорядился бросить в огонь своего духовного наставника. В этом же, 1681 году, в середине лета неожиданно, на третий день после родов, умирает молодая царица Агафья Петровна из польского рода Грушецких, и, спустя неделю, - новорожденный царевич Илья. Используя малоопытность царя Феодора было начато в январе 1682 года казалось бы прогрессивное, но так необходимое для рвущегося к полной государственной власти незнатного Матвеева беспощадное уничтожение богоненавистного, враждоотворного и братоненавистного местничества.
Конечным результатом в уничтожении местничества, медленным вирусом разрушавшего родовую ответственность и родовую взаимовыручку русской аристократии, явилось постепенное превращение, разложение нас в иванов, непомнящих родства. Составной частью русской жизни было знание не только своих родовых корней с глубины веков, но и знание всех близких и далеких родственников. Когда сходились на улице два незнакомых человека, обязательно начинали перебирать всех своих родственников, пока где-нибудь вдалеке обязательно их родня не перекрещивалась; обрадованные встречей родственики обнимались, целовались и радостно шли в кабак. Вся Русь представлялась большой семьей во главе с Государем - прямым представителем Бога на земле (Русь земная - микрокосм России Небесной). Если же простой народ держал всю свою родню в своей пеперенасыщенной знаниями памяти, то русская знать вела с испокон веков свои родовые корни и связи в так называемых разрядных книгах, которые и были все сожжены по царскому Указу (теперь мы видим, что за этим Указом явственно просматриваются интересы каких Сил). За медленным разрушением аристократических родов, последовало постепенное разрушение и преврашение русского народа просто в сброд. Лукаво оправдывая положительные стороны уничтожения местничества (и знакомо обсмеивая старые русские порядки), будто бы мешающего талантливым и незнатным добиться положения в государстве, почему-то забывают, что нижегородского крестьянина сын, ставши патриархом Никоном, в отсутствии царя очень даже успешно правил Русью. Царицей могла стать любая незнатная красивая девушка, понравившаяся царю. Незнатными были и талантливый государственный деятель Ордин-Нащекин и правивший Русью в конце жизни царя Алексея Михайловича и позже чернокнижник Матвеев. Местничество мешало войти во власть не сколь талантливым и честным, а сколь талантливым авантюристам без понятия чувства Родины во времени будущем. Тайной стороной на удивление жестокого Указа борьбы с местничеством прочитывается для будущего забвения и строгосмертельное запрещение упоминания имени Михаила Алексеевича Романова. Не простой был этот Указ, а Указ-заклятье и сила этого черного заклятья подготовленого чернокнижником Матвеевым была обрядово утвержденна в нескольких (4-?) московских церквях. Думаю, что оно сейчас может и должно быть снято. Подписав этот Указ, царь Феодор подписал смертный приговор самому себе. Он умрет в 13 часов дня 27 апреля 1682 года, через два месяца после собственной женитьбы на Марфе Матвеевне Апраскиной, родственнице Языкова, крестнице боярина Матвеева. Первым делом после бракосочетания было возвращения из ссылки этого боярина; ему были возвращены его имения, как человеку, ни в чем не виновному и оклеветанному. Молодая царица примирила также царя с Натальей Кирилловной и царевичем Петром, с которыми он не ладил. Смерть молодого 21-летнего царя была столь неожи-данной, что он даже не успел сделать распоряжения о своем преемнике. Не без старообрядцев до сих пор в учебниках и книгах сожжение Аввакума перенесено на 1682 год, дабы связать неожиданную кончину царя Феодора с казнью сторонников древлего благочестия. О злоупотреблении в то время магией и оккультизмом и веру в их практические результаты говорит хотя бы царский Указ 1682 года об образовании в Москве Славянско-греко-латинской академии, где говорится, что если в академии окажутся учителя владеющие магией, то вместе с учениками они яко чародеи без всякого милосердия сожгутся.
Опять, как в 1676 году, в обход следующего по возрасту 16-летнего царевича Иоана, нарышкинско-матвеевской партией, в которую входил и полуграмотный патриарх Иоаким, вновь на трон провозглашается 9-летний Петр и опять правителем Матвеев. Все вроде предусмотрел многоопытный Матвеев, коварно расчищая себе. путь к вершине власти, кроме малого пустяка - мнения простого люда. (Согласимся, что очень подозрительно выглядит смерть еще молодого царя Алексея Михайловича почти одновременно со взятием Соловецкого монастыря. Возможно узнав, что его окру-жение все эти годы обманывало его о местонахождении сына (а оно знало, где он скрывается), он бы пересмотрел свое отношение как к сыну и обязательно простил бы его, так и к своему окружению, что нарышкинско-матвеевской партии было смерти подобно). Возмушенные стрельцы подняли свое жестокое восстание 15 мая и успокоились 29, провозгласив царицей Софью. Потом они отпишут ей, кто и за какие грехи ими были наказаны: А боярина Артемона Матвеева, и Данилы дохтура, и Ивана Тутменша, и сына ево Данилова побили за то, что они на наше царское пресветлое величество злое отравное зелие, меж себя стакався, составили. И с пытки он, Данило жид, в том винился(12). Потом историки петровской эпохи запустят миф, живущий до сих пор - о странной болезненности царей Романовых-Милославских Феодора и Иоана, дабы оправдать чистоту и законность престолонаследия Петра Романова-Нарышкина, 15-го отпрыска своего родителя.
Весенняя распутица не дала старообрядцам слишком быстро донести весть о дворцовом перевороте в Керженское Заволжье, чтоб предпринять согласованные с Михаилом действия (и это Матвеевым было предусмотрено). В запоздалом письме Михаила младшей и любившей его сестре царевне Софье было два предложения: передать власть ему, как единственно законному наследнику и, если она откажет ему в этом, то пусть разрешит спор о вере на Лобном месте, на Красной площади, где по тайному замыслу защитников древлего благочестия вступить в спор должен был сам Михаил Алексеевичем, чтоб после показа его перед народом возвести уже его миром, бескровно, на законное царство.
Летописец и сторонник Софьи монах Сильвестр Медведев запишет в духе своего времени о послах Михаила:

Таже подаша ей, государыне, писанную Великим Государем. челобитную, глупства своего и лживословия полну, самую воровскую, безимянную и беззаручную...(12) - никак нельзя под страхом смерти иметь какой-либо документ с именем Михаила Алексеевича. Здесь он, не подписываясь, попросту подстраховывает своих посланцев от возможных неприятностей. Недруги, не обращая внимания кем послана грамота, могли сослаться на тайную часть последнего Указа царя Феодора и казнить послов. Но неприятности раскольников так их и не обошли. Их план, так тщательно продуманный, не был принят уже не принимавшей своего брата, забывшей Бога и Соборную Клятву преемственности верховной власти царевной Софьей и родом Милославских ни по какому вопросу: ...Что от их такова мятежа не унимаете?! Аще ли тако нам в порабощении быти - то к тому уже (с их) благочестивым царем и нам зде жити невозможно!.. (12). Историки, не зная глубинных течений раскольничьего движения, этот момент в русской истории замечают вскользь: что-то раскольники летом 1682 года шумели вместе с князем Хованским - главой московских стрельцов, да их быстро успокоили. Предали на свою голову стрельцы заговорщиков. Главному послу великого государя Михаила и духовному главе раскольников, протопопу Суздальскому Никите, 11 июля месяце отрубили голову на Красной Площади, князей Хованских, открыто вставших на сторону великого государя Михаила, казнили в сентябре. А ведь верят по наивности многие сейчас, что князь Хованский заговор со старообрядцами организовал для себя. Только человек без веры и без знания того, какой тогда были старообрядцы веры могут верить в это.
Велик, видать, был страх церковной верхушки и московской знати, уже меняющей русское платье и примеривающей немецкое (знать через сто лет вообще разучится говорить по-русски), перед великим государем Михаилом Алексеевичем, сторонником русского пути развития российского государства. Не нужен им был трезвый, волевой, самостоятельный, грамотный и богобоязненный государь! Не укладывалось в их чванливых головах, что сколько его не уговаривали его сторонники, не хотел он на крови занимать свое законное место и по бедности душевной принимавших его духовность за глупость и физическую несостоятельность. Михаил Алексеевич, верящий в приход времен апокалипсических, был глубоко убежден в невозможности творить грех в полном религиозном смысле этого слова. Не понять его было волкам, готовых за власть и корм перегрызть друг-другу глотки. Да, испытательное было время...
В правлении же царевны Софьи был оставлен в силе Указ о неупоминании ни при каких условиях имени старшего царского сына Михаила Алексеевича, заживо вычеркивающий его из списков живущих, многократно были усилены гонения на его сторонников-старообрядцев. Пришедший через дворцовый переворот к власти Петр, при всей широте своих взглядов по поводу свободы совести, принимает только к раскольникам поповского согласия свои железные меры. Палач и дыба ждали всякого неосторожного: боярам головы рубили и языки резали, а что говорить про простой люд, у которого хребет всегда был в натянутом состоянии. И все тогда молчали в упоминании имени Михаила-царского сына, боясь за себя, за своих де-тей, а сейчас вообще забыли. Вырезали у Веры язык...
Предполагаю, что до 1707 года Петр I дотерпел независимую жизнь своего старшего брата (в этом году умирает влиятельная сестра Михаила - Марфа), вокруг имени которого собралось десятки, сотни тысяч активно не признающих Петра за законного государя и потому неподвластных ему людишек, так необходимых ему для государственных переустройств. Убирается лояльно относящийся к старообрядчеству и враждебный Петру нижегородский митрополит Исайя, а на его место назначается митрополит казанский Сильвестр (некоторые источники указывают дату этой перестановки на год позже), а в керженские леса на розыски старшего брата раздраженным Петром посылается военный отряд с игуменом Переславского Никольского монастыря Питиримом, как родившегося и выросшего там, в семье и среде раскольничей.
В Смутное время, в 1607 году, на Пасху около тысячи московских домов было подмыты, разрушены. И ровно столетие спустя (1707 году) морозы были большие, снега были глубокие, а вода была великая на Москве, под Каменный мост под окошки подходила, и с берегов дворы сносило, и с хоромами и с людьми, и многих людей потопило (В.Лукьянец, Светло-Яр, 4.94, стр.36). Обратим внимание на пока предполагаемые даты рождения и смерти Михаила Алексеевича. В одном случае великий правос-лавный праздник, а в другом жестокое буйство природы. Для человека же верующего ничего не происходит случайно.
Как бы в ответ на решение Петра восстает раскольничий казацкий Дон во главе с Кондратием Булавиным, началась Крестьянская война, продлившаяся до 1710 года. Булавинское восстание не остановило Петра и его ратники с предателем Питиримом вышли зимой 1707 года к предполагаемому месту жительства государя Михаила Алексеевича. Никто из живущих на Керженце, кроме посвященных старцев и связных не знал его в лицо, не знали, что он ведет жизнь со своей семьей как простолюдин, а не среди знатных в богатых во всем обеспеченных скитах. Искали Михаила Алексеевича огненным боем, т.е. через пытки, убийства и разорение. Нарушая тайный уговор, глубоко встревоженный Михаил Алексеевич сам пришел к отцу Софонтию с братией с одной мыслью - как можно скорее сдаться солдатам во избежании новых невинных, но из-за него погибающах жертв. А ему, должно быть, были известны и знакомы многие из живущих на Кержен-це. Старцы отговаривали его от этого шага, убеждали, что между жизнью государя и жизнью простолюдина большая разница и не стоит ему так переживать за их преждевременную смерть, а невинно убиенные через муки свои войдут в Царство Христово. Прекрасно знали старцы и крутой нрав Петра и все понимали - живыми государь Михаил Алексеевич с семьей никак ему не нужны, не сулит свободная сдача свободной жизни. Потому-то и решился отверженый великий государь Михаил Алексеевич пойти на крайнюю меру - самосожжение (как мы знаем, царь Петр потом казнит после жестокой пытки в 1718 году собственного сына и наследника Алексея [названного в честь деда], который как бы повторяет попытку своего дяди, сбегая, несогласный c политикой отца, но уже за границу).
Предвидел ли протопоп Аввакум, написав Михаилу в одном из писем:
А в огне том здесь небольшое время потерпеть, аки оком мгнуть, так душа и выступит! Разве тебе не разумно? Боишися пещи той? Дерзай, плюнь на нея, небось! До пещи той страх-от, а егда в нея вошел, тогда и забыл вся...(5, стр.132)
Этот фрагмет письма Аввакума почти дослов-но приведен во втором томе романа Мельникова-Печерского В лесах в были о старце Варлааме и его трех учениках, ушедших на самосожжение перед солдатами, но не повиновавшихся воле царя.
Близ скитов Улангера и Фундрикова в Поломском лесу, что недалеко от озера Светлояр, на небольшой поляне стоял старый и просохший скит, возле которого 4 февраля (ст.ст.) 1708 года и произошла встреча великого государя Михаила Алексеевича (с тремя старшими сыновьями-?) и ратниками Петра (здесь, по некоторым другим источникам, c ним, названным отцом Варлаамом, пошло на самосожжение двенадцать попов не восхотевше Никоновых новшеств прияти)... Перед тем, как факелом поджечь обложенный сеном скит и заложить за собой на засов крепкую дверь, Михаил Алексеевич, как великий государь, взял со всех ратников великую клятву - пусть пожалеют жену и трех (младших-?) сыновей и доложат царю Петру, что он сгорел со всей семьей у них на глазах. Первый и последний раз в своей жизни он командывал над таким большим военным отрядом: все были остановлены на краю опушки, только кореннастый глава ратни-ков, проваливаясь почти по пояс в снег, вышел вперед и почти слезно умолял великого государя отказаться от смертельного решения... Как показывает наша история, ратники, пораженные таким исходом их похода, все до одного дававшие эту клятву, ее сдержали, а Петр-младший им поверил, т.к. считал своего брата за религиозного фанатика, отказавшегося по своей глупости от царства, от власти, от богатства.
В романе Мельникова-Печерского В лесах твердо утверждается, что на месте самосожжения старца Варлаама с тремя учениками долго стояли четыре креста, а угольки от пепелища, признаваемые за святые, разобраны местными жителями. В церковном старообрядческом календаре за февраль месяц 7 числа есть шесть имен Свв.мч. и исп. Авраамия, Андрея, Иоанна, Афанасия, Неонилы, Гликерии и иже с ними пострадавших за правоверие в 17 веке. Не есть ли это церковные имена сыновей и жены Алексея Михайловича? Глубоко уверен, что не были наши предки глупее нас и, предвидя сегодняшнее настоящее, оставили нам достаточное количество исторических данных, которые будут обязательно приняты их потомками при необходимых условиях.
Такая необычная мученическая смерть великого государя Михаила Алексеевича не могла не потрясти православную Русь, еще сильнее утвердив в духе миллионы простых русских людей к приверженности вере старо-отеческой. В мае в Нижнем появились воровские надписи. На кирпичах Дмитриевской башни левкасным мелом было начертано крупными буквами:
Быть бунту, что и в Астрахани. Такие же надписи появились в кремле, на заборах Приказа монастырских дел и стрелецкого головы. Воевода Никита Кутузов вместо того, чтобы уничтожить эти надписи, наоборот прис-тавляет к ним охрану и докладывает о них царю. Не был воевода таким глупым, оставляя призывы к бунту на всеобщее обозрение в течении двух недель, значит была у него некая причина оставлять эти надписи, стоившая ему должности(9, стр.189). А по Руси крестьянские бунты прокатились повсеместно, но были все жесточайше подавлены карательными отрядами Петра. Не потому ли мудрый гетман Мазепа как бы вдруг предает Петра и переходит в октябре 1708 года со своим войском на сторону предпринявшего поход на Русь шведского короля Карла XII, вряд ли веря в победу последнего. Почему Петр приказал уничтожить оставшихся родных и близких гетмана, уж не боялся ли он правды о смерти своего брата?
Но в Нижнем, в городе старообрядчесом, бунта не было. Старцы постарались предотвратить его, дабы не навлечь гнев Петра I на нижегородскую землю, тайно скрывшую в недрах своих царский корень рода Романовых. Предупреждая возможное клятвопреступление кого-нибудь из ратников, знавших об оставшихся в живых трех сыновьях великого государя Михаила Алексеевича, тайными руководителями старообрядцев были предприняты переселенческие мероприятия старообрядцев: ушел в пределы турецких владений большой отряд Игната Некрасова с семьями, снялись многие раскольники с керженских мест и ушли жить на Урал, на железный Верхи-сецкий завод, на дачи Демидовских заводов... Ищи теперь, Петр, если сможешь, где спрятанны твои племянники...
Как я понял, у Михаила Алексеевича было 6 сыновей. Именно так и можно расшифровать фразу из одной легенды о Граде Китеже, в центре которого возвышались 6 глав церквей, именно в этом ключе я вижу герб Нижегородского края, учрежденный в 1781 году и утверженный в 1857: в серебрянном поле идущий червленный олень с рогами_2 о шести отростках_0. Где-то незадолго до учреждения герба Нижегородского ездил зачем-то к своему дальнему родственнику князю Таврическому керженский старец Игнатий Потемкин с древними бумагами. С богатыми дарами вернулся из столицы раскольничий инок в леса заволжские и построил обитель, прозванную впоследствии Игнатово (11). В селе, что расположилось недалеко от озера Светлояр в 1766 году была построена каменная церковь Владимирской иконы Божьей матери, ныне так по ней и прозванное - Владимирское. А ведь было в планах всесильного фаворита примирение государственной церкви с раскольниками, да странная смерть нагнала его на 52 году жизни.
Нельзя называть, согласно тайному царско-церковному Указу-заклятью, Михаила Алексеевича своим именем (крепко в то время верили в силу заклятий и проклятий), а поминать в поминальных молитвах как-то надо. Назвали его князем Болховским, как и корень его, взяв за основу в этой фамилии первые три буквы, которые при обратном чтении образуют слово лоб, а лоб, как известно, главная часть головы. (Лопухинский синодик, где впереди царских имен стояли царские сродники князья Болховские царский чиновник Мельников свидетельствовал как факт в 1853 году). А в уездном городке Болховске Орловской губернии в лето 1708 года вдруг приехавшая бригада строителей с севера к концу года выстроила богатую каменную церковь. Только теперь можно понять, в чью память она была так удивительно быстро поставлена. Недалеко от озера Светлояра, близ деревни Осиновки, бъет из под земли родничок - святой колодчик с могил сожженных - именно на том месте, где по моему мнению и произошло самосожженние великого государя Михаила Алексеевича с сыновьями.
Отцу Софонтию и его братии многие старообрядцы не простили благословения великого государя Михаила Алексеевича на самосожжение со всей семьей - умели старцы и от своих тайны держать. Произошел раскол и в среде самих раскольников; 16 июня 1708 года, в Тихонов день, разделились они на два согласия: согласившихся с самосожжением - Софонтиево и резко его осуждающих - Онуфриево. Перед вынужденной смертью оставил старцам Михаил Алексеевич свою недогматическую переписку с протопопом Аввакумом дошедшую до нас, но со множеством странных затирок некоторых слов и предложений, а также и свою царскую икону Казанской Богоматери, прозванную впоследствии Шарпанской. По старообрядческим легендам Шарпанская икона из покоев царя Алексея Михайловича была подаренна царем старцу Арсению и которая привела его на Керженец чудесным образом из Соловков. Богатая библиотека Михаила Алексеевича скорее всего растворилась вместе с его вероятными потомками.
Керженские старцы понимали, что со временем имя великого государя Михаила Алексеевича при его жесточайшем государственно-церковном преследовании вскоре должно будет забыться, как оно и случилось в самом деле. Но пошли гулять по миру рожденные в земле нижегородской, из среды старообрядческой, легенды, были и сказания, где в иносказательной форме был спрятан последний великий государь староотеческой Руси. Самой известной и знаменитой стала чарующая легенда о великом граде Китеже и его основателе - великом князе Георгии Всеволодовиче, где историческая действительность одного времени плавно переплеталась с исторической действительностью другого, но уже в зашифрованном виде; где за монголо-татарским нашествием и ханом Батыем подразумевалось тлетворное нашествие на Русь западного влияния и его главный проводник - Петр I.
Обратимся к историческому документу вышедшему из старообрядческой среды и известный как Китежский летописец, в котором повествуется о жизни великого князя Георгия Всеволодовича. Историки предполагают время составления Китежского летописца в 80-90-е годы 18 столетия, хотя авторы летописца указывают конкретную дату его написания: Сию убо мы книгу летописец написали в лето 6753-го..., т.е. в 1753 году.
И хотя в летописце звучит заклятьем строгое предупреждение: И всему нашему уложению ни прибавити, ни убавити, ниже всяко переменити, ни едину точку или запятую, все же один список начинается:

В лето 6646 сентября в 5 день., а другой В лето 6676 (1168) месяца июня в 12 день. ...Бысть же сие в лета 6671, изволи святый благоверный и великий князь Георгий Всеволодовичь ехать к благоверному князю Михаилу Черниговскому. ...И еха в путь свой и поеха по градом, и егда приеха в Новьград, повеле строити церквы во имя Успения пресвятыя владычицы нашея Богородицы и приснодевы Марии в лето 6672 года.
...Сам же (князь великий) поехал оттуда (из Городца) сухим путем и переехал реку Узолу, и вторую реку именем Санду, и 3-ю Саногту, и 4-ю Керженец. И приехал к озеру Светлояру, и увидел, что место то исключительно красиво, и повелел на берегу озера построить град Большой Китеж, а на другом берегу озера была роща дубовая. И начали рвы копать и церковь класть в честь Воздвижения честного и животворящего креста Господня, 2-ю церковь класть во имя Успения пресвятой Богородицы, а 3-ю в честь Благовещенья пресвятой Богородицы и приделы строить иным праздникам, а также образа написать.
И город тот Большой Китеж в длину был 200 саженей, а в ширину на 100 саженей, а город тот начали строить каменный в лето 6673(1165) месяца мая в 1 день на память святого пророка Иеремии и строили тот город 3 лета.

Историки, которым точно известна дата рождения исторического великого князя Юрия (Георгия) Всеволодовича (1188 год), несовпадение известных исторических дат с датами Китежского летописца приписывали невежеству раскольников, не обращая на странное совпадение трех последних цифр допетровского летоисчисления, как начало строительства града Китежа в 673 году и его окончание в 676 с исторической действительностью другого летоисчисления, если убрать первую цифру. Начало одного летописца и начало другого указывают как бы на начало и конец царствования царя Алексея Михайловича. В 673 году молодой царевич Михаил покидает Москву, чтоб поселиться на время недалеко от озера Светлояр, а в 676 году его лишают законного престолонаследия и он остается жить на Керженце навсегда, куда стекаются к невидимому государю тысячи его приверженцев. И прожил (в.к. Георгий Всеволодович) лет 70 и 5, и было лето 743=(707 [4+3=7]), когда попущением Божьим из-за наших грехов пришел воевать на Русь нечестивый и безбожный царь Батый, правда в лето 707 года Михаилу Алексеевичу было 58, а не 57 лет, как можно расшифровать его прожитые годы, но составители Летописца знали Тайну Чисел и некоторое несоответствие исторических дат говорит в пользу тайных библейских числовых законов. Читаем Нижегородский летописец за 1673 год: В том же году построена была в Нижнем Новгороде нижегородским посадским человеком Афанасием Олисовым каменная церковь Успения Богородицы. И здесь Китежский летописец как бы перекликается с Нижегородским: в 672 году Георгий повеле строить церковь в Новьграде, а в 673 году в Нижнем Новьграде она уже построена.
Думаю, что деревянная красавица церковь стояла на берегу озера Светлояр. Насколько мне известно, молодого царевича Михаила, для его привыкания и обучения руководством людьми, назначает царь-отец руководить строительством некого важного деревянного сооружения, возможно дворца царя Алексея Михайловича в Коломенском (1667-1671). Понимая свою несостоятельность быть руководителем такого сложного здания, молодой царевич Михаил занимается больше тем, что обучается секретам плотницкого мастерства, доверив основное руководство специалистам. Знание этих секретов и позволило старообрядцам построить себе красивую деревянную церковь на высоком берегу озера Светлояр, впоследствии уничтоженную во времена Питиримова разорения. Не ее ли останки обнаружены были современными исследователями Святого озера.
Странен по легенде и сухой, труднопроходимый таежный путь великого князя Геория Всеволодовича к озеру Светлояр, странно и его желание строить каменный город в безлюдной и экономически невыгодной местности и эта странность должна привлечь исследователей старообрядческой летописи. Странна и смерть великого князя Георгия Всеволодовича 4 февраля, не давшегося в руки врага, исчезнув вместе с городом Великим Китежем и став всеми невидимым. Над суммой всех этих странностей и стоило бы повнимательней задуматься и попытаться оторваться от временных рамок Батыева нашествия и войти в рамки времен реформ церковных тишайшего царя Алексея Михайловича и государственных Петра I.
Всеми историками бесспорно известна по разным летописям жизнь великого князя Юрия (Георгия) Всеволодовича, погибшего в смертельном неравном бою с монголо-татарскими войсками на реке Сити в понедельник 1 марта 1238 года (16) (4 марта 1238 года, согласно Тверской летописи, погиб плененный на Сити Василько Константинович ростовский) в сотнях верст от таежной реки Керженец, где по твердому убеждению раскольников погиб легендарный великий князь Георгий Всеволодович. Внимательный историк и любой церковный человек должен задаться вопросом: - А какие есть основания особь проигравшего последнее главное сражение перед монголо-татарским игом приравнивать к лику святых? (Конечно в малограмотной церковной среде ходят сказки посмертных чудес вокруг тела великого князя, но они неубедительны). Да и был ли великий князь Георгий Всеволодович в святцах в 17 веке? Известно, что открытие мощей князя Георгия Всеволодовича произошло в 1645 году и что благоверный князь тогда не был канонизирован, хотя некоторые источники указывают на это время, как на время его канонизации. По моиму предположению начало бы-ло положено, когда выходцем из Нижнего Новгорода образованейшим мона-хом Тихоном была составлена авторитетная в церковной среде Латухинская Степенная книга, где там днем поминовения святого благоверного князя Георгия Всеволодовича, вопреки летописным данным, является 4(17) февраля. Так кого же на самом деле мы поминаем 17 февраля в церквах ежегодно? Я думаю, что все-таки за железной исторической маской китежского великого князя Георгия Всеволодовича скрывается великий государь Михаил Алексеевич! Предавший великого князя Георгия Всеволодовича и показавший путь батыевым полчищам к граду Великому Китежу Гришка Кутерма перекликается в корне своей фамилии с предателем Питиримом; в разговорной речи общее "тер" и "тир" звучит одинаково. Случайны ли все эти странности и совпадения?
В середине прошлого столетия царское правительство обратило серьезное внимание на проблему раскольничьего движения в России. Нижегородский чиновник особых поручений по вопросам раскола при министре внутренних дел П.И.Мельников в своих Письмах о расколе замечает:
Раскол и раскольники представляют одно из любопытнейших явлений в ис-торической жизни русского народа. Но это явление, хотя и существует более 2-х столетий, остается доселе надлежащим образом неисследованным. Ни администрация, ни общество обстоятельно не знают, что такое раскол. Этого мало: девять десятых самих раскольников вполне не сознают, что такое раскол. Вскоре Мельников становится первым авторитетом по расколу при царском правительстве, но его 3-х томные изыскания по расколу по каким-то причинам становятся секретными.. Карьера его, провинциального чиновника, резко пошла в гору, в начале 60-х годов он уже переезжает жить в столичный Петербург. Думаю, что чиновник Мельников нашел великого государя Михаила Алексеевича, нашел ответ на вопрос, почему раскольников 10 миллионов в России, не одна сотня тысяч в Пруссии, Австрии, Дунайских княжествах, Турции, Малой Азии, Египте и, может быть, даже в Японии и потому-то, может быть, и сопровождал в 1861 году цесаревича Николая Александровича (ум.1865) в его поездке по Волге.
Начав свою чиновническую деятельность как ревностный гонитель старообрядцев, со временем П.И.Мельников резко меняет свои взгляды на противоположные, становясь все более их защитником. В письме в министерство внутренних дел, посланном в 1866 году, Мельников пишет:
...среда раскольническая, несмотря на религиозные ее заблуждения, имеет в себе немало хороших сторон... образованное старообрядчество внесет в нашу жизнь новые элементы, или, лучше сказать, старые, забытые нами от наплыва западных понятий и обычаев, не сродных ни русской земле, ни русской душе... элементы, подорванные Петром I... Думается мне, что русская знать была ознакомлена в какой-то части с секретными работами нижегородского чиновника Мельникова, о чем свидетельствует хотя бы либретто композитора Мусоргского Хованщина и работа его ученика Корсакова, как бы в продолжении тайной темы, под названием Китеж. Известнейший составитель русского толкового словаря В.И.Даль, проживший в Нижнем Новгороде с 1849 по 1859 годы почему-то не захотел вставлять объяснение в своем словаре слову Китеж. Похоже, что он знал истинное его значение и потому пропустил его в своей работе - лучше промолчать, чем налгать. Но нам уже известно, что и репринтные издания могут искажаться.
И резкая внутренняя метаморфоза чиновника Мельникова, я думаю, произошла именно оттого, что он понял истинную духовную причину народной массовости русского Раскола и который, по большому счету, был не только религиозно-династическим, но и духовно-русским движением. А то невероятное терпение, те невероятные гонения, ту невероятную приверженность к вере староотеческой миллионы простых крестьян выдержали не только благодаря проповедям незнатных, потому малоавторитетных для них учителей, а потому, что был в их сознании миропонимания авторитет непререкаемый - отверженный, гонимый и принявший смерть мученическую законный для них великий государь Михаил Алексеевич. Забытый в миру, он как бы незримо всегда находился в среде старообрядческой, давая им силы выдерживать все гонения церкви и государства. Вот отрывок из письма, отправленного из Стародубья на Керженец в июле 1830 года: Егда Никон патриарх возвея на церковь всемрачную бурю и ересей море великое и пространное на Российское царство испустити, царь же Алексей Михайлович и весь синклит и вся вои во след онаго отца ересем пошли, тогда убо старейший царевич, царя Алексия Михайловича сынок, не восхотел отступити от истинно древней православной веры и крепко утвердился в староцерковном благочестии. И воздвиже на него царь гнев свой, и томлен бысть царевич во единой от царских палат, яко в темнице, обаче ни поколебати, ни ослабити его, ни к своим волем преклонити не возмогоша. И бежа тот старейший царевич_., с благочестивыми стрельцами и казаками, за море, в Персидские страны (аналог града Китежа, до 1841 года леген-да о граде Китеже не была еще известна - В.К.) ... И устроил тамо благоверное царство...И до дней наших царский благочестивый корень тамо не изсяче(11а). Человека, мало знакомого с нравами того времени, конечно может заинтересовать вопрос, почему все сословия все же стали сплачиваться с опасностью для жизни вокруг запрещенного церковью старообрядчества и запрещенного царским (считай боговдохновленном) Указом имени Михаила Алексеевича, а могли бы спокойно жить и по-своему молиться под тем государем, которого им выдаст боярская верхушка и помажет на царство продажное высшее духовенство. И думается, что тут сразу встает вопрос не только совести и внутренней чести, но и христианского мировоззрения, о чем в то время почти не говорили, но чаще поступали лучшие люди в государстве. В утвержденной грамоте 1613 года об избрании на Московское гасударство Михаила Федоровича Романова русский народ клялся клятвою великой: целовали есмя животворящий крест, и обет дали и ныне даем, Господу Богу, и пречистой Богородице, и Небесным Силам, и великим чюдотворцам Петру и Олексию и Ионе, и всем святым, и вас святителей и весь освященный Вселенский Собор во свидетельство представляем, что за великова государя, Богом почтенного, Богом избранного и Богом возлюбленнаго, царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Руси самодержца, и за его благоверную царицу и великую княгиню, и за их царские дети, которых им, государем, вперед Бог даст, души свои и головы положити, и служити им, государем нашим, верою и правдою, всеми душами своими и головами;(...) да будет вперед крепко и неподвижно и стоятелно во веки, как в сей утвержденной грамоте написано и на чем по записи преже сего крест животворящий целовали...(19,стр.233-235). В сознании живущих людей с чистой хритианской совестью в то время нарушить СВОЮ ВЕРУ и данную КЛЯТВУ было немыслимо даже перед лицом смерти...
В своем известном романе П.И.Мельников-Андрей Печерский В лесах великолепно описавший жизнь и быт раскольничьего Керженского Заволжья незаметно вкрапливает легенды, предания, были, касающие в какой-то мере жизни и смерти Михаила Алексеевича. По понятным для тех времен причинам, когда писался роман, говорить открыто о нем было нельзя: Како-вы ж были те рассказы и те предания - прейдем молчанием... Всего писанного на Керженце и всего там говоренного ни в книге списать, ни словом рассказать никоему человеку нельзя... Хотя энциклопедический словарь Э. и Б. дает этому роману совсем нелестную оценку...
Можно задаться вопросом, а что бы было, если бы Михаил не сбежал из Москвы на Керженец? Я думаю, что после того, как его отец, царь Алексей Михайлович, несмотря на мощное противодействие всей родни Милославских, все-таки женится на родственнице одержимого властью Матвеева, шансов на долгую дворцовую жизнь у царевича Михаила не было, что показывает судьба Феодора, Ольги и Иоана Романовых-Милославских. В акте побега Михаила мне видится воля провиденья, спасающая не только ему жизнь, но и поворачивая тем самым вектор общественного и народного внимания не в подражении отпадающей в западничество московской верхушки, а в подражении второму законному, а впоследствии и первому незаконному в государстве человеку. Не исключаю, что провиденьем таким образом до последних времен был в старообрядческой среде спрятан, как бы законсервирован, чисто русский царский род дома Романовых.
Всем историкам хорошо известно, что старообрядцы упрямо и в открытую не признавали Петра Алексеевича за своего законного государя, но кого же они предсталяли для себя законным, в истории почему-то осталось незамеченным. Похоже, что столичноя Москва молча тоже не признавала законность Петра-младшего. Может быть это и было одной из главных причин, побудившей Петра I безжалостно строить для себя новую столицу. Но и здесь Петр выбирает, по совету святителя Митрофания Воронежского, основной иконой столицы имени апостола Петра - икону Казанской Богоматери. И не потому ли Петр частенько называл себя Михайловым (а не Алексеевым, как должен бы по правилам того времени), дабы подчеркнуть, что власть его законна и преемственна от законного старшего брата, якобы добровольно отказавшегося от престола.
Один известный писатель - вроде Солоневич, вспоминая свое заключение на Соловках в 30-х годах, описывает бывших там старообрядцев из Уреня и ими выбранного после революции царя. Так ли наивны были эти выборы? Так ли наивны были те, кто отправил их на верную смерть? На самом высоком месте Верхне-Волжской набережной, в ста метрах от Георгиевской башни Нижегородского кремля величалась с начала 18 века церковь святого Георгия Победоносца, прозванная в народе золотой. Имен-но там было место памяти великого князя Георгия Всеволодовича. Своей красотой она бы сделала честь любому современному городу. Ее подло, несморя на все протесты верующих и интеллигенции, взорвали ночью в начале 30-х годов. А Георгиевскую башню все-таки отстояли, хотя и она входила в планы взрывателей, которые ведали, что творили. Считаю, что разрушители монархической России были прекрасно осведомлены о секретной находке нижегородского чиновника П.И.Мельникова.
Глумлением для меня было слышать только ли плачь телеканала НТВ по поводу несчастий вокруг московской Синагоги в Марьиной роще, заложенной в 26 году, но сожженной (а надо знать, что 26 год = 1918 в перерасчете с еврейского календаря на христианский (1918=5678, где 5+6+7+8=26, но число 26 - есть число имени еврейского бога Яхве-Иеговы). Правда в этом, 1999 году (=26), ими обещается все равно заложить в России самую большую Синагогу в мире.
Не знаю, насколько убедительны мои доводы полного дилетанта в науке истории, насколько убедительны мои поверхностные книжные изыскания исторического следа великого государя Михаила Алексеевича, но даже приведенного уже должно если не убедить в его исторической действи-тельности, то хотя бы заставить задуматься над приводимыми мною дово-дами и, все грамотно перепроверив, убедительно опровергнуть.
Нижегородский архив не по этой ли первой тайне царского рода Романовых не содержит в своих недрах ничего касающееся истории старообрядческого движения своего края.
Я предвижу восстановление мощной России, еще более сильной и могучей. На костях вот таких мученников, помни, как на крепком фундаменте будет воздвигнута Русь новая - по СТАРОМУ ОБРАЗЦУ, крепкая своей верой во Христа Бога и Святую Троицу!... Св. Иоан Кронштадтский

А ведь в какой-то мере легендарный град Китеж перекликается с расположенным от него на 230 км самим Дивеевым, освященном св. Серафимом Саровским. Мало кто знает, что в старые времена многочисленные паломники-старообрядцы трижды с молитвами к Богородице обязательно на коленях обходили Светлояр не отвлекаясь ни на что, как и нынешние паломники в Дивееве ходят вокруг Канавки, отмеченной св.Серафимом по стопочкам Богородицы. И не вижу в этой связи никакого кощунства, а вижу предопределенное единство в посвящении этих святых мест самой Богородице...